Nahuhol американца. Приключения Майкла в России - Алекс Май

Вот странно, да? Странно потому, что «хорошо» почему-то никогда не вписывается в пределы «разумного», как ни пытайся. (Это касается не только денег.)

В голосе Гены мерзкими глистами заскользили неприятные просительные интонации:

– Сань, пож-а-а-а-л-у-й-с-т-а. Я уже сказал Майклу, что ты согласишься. Сань… Будь другом…

Какая же дешевка, подумал я, а сам сказал:

– Гена, у нас тут неподалеку военный полигон расположен, почти секретный. Вдруг твоего друга органы повяжут? Как шпиона? Пытать станут… электричеством! Как-то бессовестно ты обещания раздаешь, да еще от чужого имени.

– Нет, не повяжут, – неоправданно уверенно, на мой взгляд, ответил Гена. – У него все бумаги будут в порядке. Он тихий мирный ученый… Ты там прайсик составь. Подсчитай реальные расходы, и умножь на два. А потом письмом мне кинь. Ок?

– Ок, Гена, так и быть, уговорил. Только сразу говорю: если он республиканец, то я прайсик на три умножу. Ок?

Пришел черед задуматься Гене.

Пауза. Вздох.

– Как ты угадал? Он и вправду республиканец… Но все равно – Ок!

Попрощались. Кажется, Гена не понял моего тона, не уловил в нем изящных ироничных вкраплений. Принимать в гости американца не хотелось. Но письмо я забавы ради написал в тот же день. Во время составления «прайсика» сидел и наслаждался – от него веяло искрящимся позитивом.

– Вдыхание августовского среднерусского воздуха, насыщенного целебными ароматами полыни, душицы, чабреца, пижмы, и прочих, не менее лекарственных растений. 1 доллар за минуту.

(Подумав, заменил бакс на пятьдесят центов. Зачем? Не знаю. Все-таки бизнесмен из меня – никакой).

– Слушание настоящих старинных колоколов. На удивление чистый, не изменившийся со времен Владимира, звон, радикально отличающийся от тревожного гула новых колоколов, отлитых на деньги братвы. Днем – 30 долларов за минуту. Вечером, в незабываемых закатных лучах – 50 долларов.

– Ночь на берегу древней русской реки, возле костра. Уха, рыбалка. 300 долларов. С длинными базарами о загадочной русской душе – 500 долларов.

– Посещение бабки Ульяны, на лице которой проступила вся, без купюр, история России с 1916 года по наши дни. 500 долларов лично бабке Ульяне. Бабкин самогон, настоянный на целебных травках – 30 долларов бутылка.

(Это еще дешево! Учитывая превосходное качество продукта. Они свое виски у нас за сотку-другую продают).

– Поездка по местам боев. Посещение горки останков фашистских оккупантов, аккуратно сложенных черными копателями – 600 долларов, в основном, за риск подорваться на мине.

– Слушание журавлиного клекота, если гость приедет в конце сентября-начале октября…

На «клекоте» я не выдержал. Расхохотался, заржал, представив гримасы, которые обезобразят пухлое лицо Гены, после ознакомления с «прайсом».

В комнату вошла жена.

– Что стряслось? – спросила она. – У тебя смех подозрительный… Что-то задумал?

– Прайс составляю! – отвел я. – Для американца. Напрашивается в гости. Пустим?

– Сомневаюсь… Меня от твоих похождений с русскими друзьями лихорадит. Даже боюсь представить, что вы здесь с американцем натворите.

– Не бойся! Все будет культурно, к тому же он ученый. Историк!

– Ты всегда так говоришь… «Все будет культурно!» Этот – писатель. Этот – ученый. А этот – буддист, чуть-ли не лама с Тибета. А в итоге… Сам знаешь… Никакой культуры.

– Знаю, – виновато произнес я. – В итоге банально и некультурно напиваемся. Знаю. И даже каюсь. Вера…

– Ты всегда каешься. А в итоге…

– Снова каюсь, да?

Она покачала головой и вышла из комнаты.

Послал недописанное письмо Гене, о чем благополучно забыл на следующий день.

И вот он позвонил через две недели, в середине августа. Голос у него был таким счастливым, словно он поимел зараз, в особо извращенной форме, все налоговые органы Нью-Йорка.

– Саня! Мы оценили твой бесподобный юмор! Встречай Майкла в Шереметьево-два. Записывай рейс, время…

– Э! Гена?! – возмутился я. – Ты это серьезно? Постой… Что за шутки?

– Нет, я не шучу. Записывай… Хотя можешь и не встречать, у меня есть твой адрес, он сам доберется. Бай-бай!

Короткие гудки.

И что прикажете делать? Дурацкая ситуация. Неужели я и адрес ему посылал? Зачем? Ох, дурень!

Жена даже не удивилась, когда я ей сообщил, что скоро заявится некий Майкл. Майкл Белл. Миша-Колокольчик!

– Я как сердцем чувствовала, – сказала она. – Не к добру все это. Но ты встреть его, а то некрасиво получится…

Не к добру? Да нет, вроде обошлось без жертв… Но, черт побери, даже приезд ламы не ознаменовывался такими захватывающими, а порой и мистическими приключениями… А уж лама знает в них толк.

Но давайте я расскажу вам все по порядку. Хорошо?

Не проходи мимо!

К похожему на разграбленный термитник аэропорту приехал за час до прилета Майкла.

Сидел в машине. С неподдельным интересом наблюдал за стариканом в шикарном джипе. Машину, наверное, пенсионеру подарили дети в знак признательности за правильное воспитание, приведшее их к материальному благополучию.

Через пару минут, не выдержав, достал телефон. Снимал, как шпион, через полуоткрытое окно. Дед тщетно пытался припарковаться. Было видно, что ему мешала врожденная робость советского человека. Я представил на месте его машины необъезженного, неукротимого буйного дракона. И вот этим блестящим зверюгой рулит махонький такой сухонький старикашка в клетчатой рубашке с закатанными руками. Заметив свободное место, дед в очередной раз попытался развернуться, но так, будто и права ему подарили вместе с машиной, два-три дня назад.

Вперед-назад! Назад-вперед!

Тормозит. Голову высунет, посмотрит, не задевает ли кого, ненароком, платок достанет, пот со лба вытрет. Финал этой битвы меня разочаровал. Дед так и не припарковался. Не помял ни одной машины. Потыкался-помыкался, матюгнулся, развернулся, и уехал. Совсем уехал… Сдался. Зачем приезжал? Потренироваться? Мне стало жалко этого старика, – ему по пустыне надо ездить, наперегонки с верблюдами, а не по нашим, богатым на стрессы, дорогам. Не протянет долго. В недалеком будущем его ожидает шок от впечатанной в лицо подушки безопасности, валидол, нитроглицерин, и другая скорая медицинская помощь. Тьфу-тьфу, конечно…

За этим нехитрым занятием провел полчаса. Еще пятнадцать минут я курил. Потом еще раз осмотрел донельзя креативную, в американском стиле картонку. Как в кино! Очень популярны у американцев такие картонки. Еще дома красным маркером вывел на ней жирную надпись:

МАЙКЛ БЕЛЛ-РЕСПУБЛИКАНЕЦ-ИСТОРИК! НЕ ПРОХОДИ МИМО! МЫ ТЕБЯ ЖДЕМ!

и подпись:

Капитан Сорокин.

В небольшой группе встречающих ждал, когда появится Майкл. Не комплексовал, а даже гордился табличкой. Когда кто-нибудь начинал коситься, я демонстративно разворачивал ее, чтобы лучше была видна надпись. Любопытный моментально отворачивался.

Курил.

Пил кофе.

Снова курил.

В сотый раз думал о том, что зря связался с Геной и его другом.

По методу ламы попробовал мысленно поразить Гену серебристой «стрелой Ваджра», для чего небходимо предельная концентрация воли. Сконцентрироваться не успел, потому что, наконец-то, на Генино счастье, появились первые пассажиры нужного мне рейса. Попытался вычислить Майкла. Я заранее намалевал в сознании его портрет. Он представлялся мне этакой человекообразной обезьяной в аляповатых шортах; широкой, скрывающей залежи целлюлита рубашке, и с целым выводком дорогих чемоданов на веревочках. Плешь. Красновато-конопатое лицо с обязательной улыбкой. Оспины всякие, загрязненные поры кожи, прыщи от неправильного питания.

Но случилось такое, что я грешным делом подумал, а не взять ли мне билет до Нью-Йорка? Прямо сейчас. Да, прилететь в Нью-Йорк, и настучать Гене по физиономии. Стрела – стрелой, но настучать – надежнее. Ну почему он, сволочь, не предупредил меня? А?

Я ой как ошибся!

Мой Внутренний Голос, мой верный Ангел Хранитель (сокращенно – АХ) меня подвел. Не предупредил! Ничего шотландско-ирландско-веснушечного в облике Майкла не было. А если и было, то чуть-чуть… На уровне, который не подвластен невооруженному самым мощным электронным микроскопом глазу. Полгена… или даже четвертинка гена. Скорее – осьмушка. Не более. И то – при самом удачном раскладе.

Майкл оказался негром средних лет. Красная бейсболка, джемпер, джинсы, кроссовки. Одна сумка средних размеров через плечо.

– Ты написал «негр»? – прямо сейчас возмущается Ангел-Хранитель. – Ты что творишь? Срочно прикрой глаза ладонями, и засунь голову между колен. И молись, молись!

– ЧТО?! Совсем сбрендил? – прокричал я на Ангела. – Да, я видел в Интернете баннер сайта, где учат искусству самоудовлетворения… Но я не готов к таким извращениям.